Дорога шла через лес. Сани легко скользили по заснеженному насту. Трофим вёз из города: одеяла, мороженую рыбу, пули для двустволки, свечи, спички, керосиновые лампы. Из Мурманска часов 5 пути до селения. Шесть ездовых собак легко бежали по знакомому пути, а Трофим легко управлял упряжкой. Дорога не широкая и не узкая - по обе стороны дороги, словно колонны, стоят высоченные сосны и шелестят ледяными иглами на мелком ветерке. Кругом белизна снега, да голубизна неба над сосняком. Вдруг сверху послышался всполох , ветви деревьев зазвенели ледяными колокольцами. Трофим глянул вверх, но ничего не увидел, однако собаки неожиданно встали, затихли и легли, прижавшись к земле. Трофим закричал на них, но осёкся: он увидел над лесом, над дорогой, над собой громадный обьект... Яркий свет осветил Трофима и упряжку. Трофим оцепенел: он видел, как оно опускается прямо на него, и тут его сморил сон. Засыпая, Трофим видел яркий пульсирующий свет над собой, и сон поглотил его. Когда Трофим проснулся, он лежал на санях без шапки, но голова была тёплая, да и уши не успело отморозить - значит, не долго спал! Трофим чувствовал жуткую усталость и ломоту в костях. Собаки уже были на ногах, но идти им как-то не хотелось. "Наверно и им, беднягам, тоже досталось!" - подумал Трофим. Последние километры до дома они буквально плелись. Доехав до дому, собаки залегли в снег и глядели на него виноватыми глазами. Он развязал упряжку и отвёл собак в сарай. Но вот разгружать сани не смог, махнул рукой и поплёлся к дому. Насте, жене своей, сказал, чтобы она разгрузила сани сама, так как у него нет сил. Мучительно болели кости, ныли суставы. Трофим еле добрался до кровати и тотчас уснул. К утру было не лучше - голова раскалывалась. Настя приготовила любимый завтрак - манную кашу с маслом, и он, обернув голову Настюхиной шалью, сел за стол. Ребятишки - Федька и Томка - с упоением уплетали завтрак. Когда они ушли, Трофим рассказал Насте о встрече в лесу. Настя с сомнением спросила у Трофима, сколько же он выпил на дорожку. - Да не пил я вовсе! - разозлился Троша от такого непонимания. -Эх, - махнул он рукой, - что говорить! Тут такое дело, - и я бы не поверил! Троша пошёл в сарай к собакам . - Ну, мужики, вы -то помните, как дело было?! Как вы тут? Бошки у вас не болят? - Трофим разлил им похлёбку в миски. Собаки как-то виновато смотрели на хозяина. Трофим погладил ведущего, - тот закрутил хвостом, как и остальные, изъявляя преданность и участие в судьбе. Трофим любил своих четвероногих друзей - сколько раз они его выручали! От волков вместе бегали. Он потрепал их по загривкам, но они уже клёцали свои похлёбки. Весь день Трофим ходил потеряный и усталый, словно вагоны разгружал. На следующий день, когда солнце уже было в зените, Трофим, жмурясь, открыл глаза. Всё, что с ним приключилось , ему казалось небылью, будто и не с ним. Но вот ломота в костях напомнила, что нет тут вымысла, а самая что ни есть правда. - Интересно, а на что это я им понадобился? Если поговорить надо, так зачем усыплять, будто к операции готовят! Ой, а если и вправду чего у меня взяли - слышал я про такие байки! Тут Трофим стал себя ощупывать : сердце, кажись, на месте и не ледяное, как в сказке. A печень? Так это я и сам мог водочкой испортить, но всё-таки прощупывается: на месте. A вот и желудок, набитый Настькиными щами да кашей. Так, что ещё? А может, я их бабам нужен? Он потрогал брюки : в промежности цело. Но вот ноги ноют - это да! Что ж они такое учудили со мной? Надо с кем-то посоветоваться! Вот с Серёгой-соседом, к примеру! Хороший мужик, словно брат. Трофим оделся, накинул шубейку - и к дверям... - Ты куда? - крикнула Настюха из кухни. - Пойду пройдусь, - мрачно ответил в дверях Троша. - Смотри не опрокидывай стопку, прошу тебя! - Дa ладно… Трофим двинул прямо к единственному магазину, он же и бар, и киношка - телевизор там стоял. С порога пошел прямо к стойке, где мужики, как мухи над сладким, зависли над стопариками. А вот и Серёга! Он подошёл к другу и хлопнул его по плечу - привет! - Что, в город ездил? Мне тоже вроде нужно, да всё оттягиваю. -А что за причина? - Да так.. - Слушай , Серёга, у меня к тебе разговор - давай отойдём! Трофим сел рядом с Серёгой. - Слушай, я тебе что скажу, - начал Трофим издалека. - Вот начну с того, что ехал вчера домой, и заметь, Серёга, на трезвую голову, клянусь! И тут Трофим трижды осенил себя крестом. - А только ты рожу не строй, если что не так, - скажи: "Сказки это," - и я замолчу. - Да ты не тяни резину, толком расскажи, Троша! - Ну так вот, еду я - кругом тишь, красота, на небе солнышко, и виден уж серпок луны, - и вот, где-то за километр от дома, накрывает меня, значит, Серёга, ОБЪЕКТ! Вот те крест! Собаки мои, что на волка да на медведя ходят, совсем тут одурели и залегли. И тут на самом, можно сказать , важном месте - мы хопом заснули. Да только засыпая, Серёга, я их видел! Огромная такая шляпа, как у тёщи, только у неё молью поедена, а тут - громадная и вся светится, аж пульсирует. Только свет её нехороший - злобный. Словом, уморила меня эта шляпа и собак моих, что за меня, как драконы дерутся, тоже уморила, усыпила. А зачем, Серёга? - Зачем им я? Я ж не президент, чтобы о делах с ними, и не космонавт, чтоб на равных, - зачем, Серёга? Не веришь, а? Вот скажи мне! - Ну почему же, верю! Слышь, Трофим, я тут с Лёхой перекинулся как-то о том, о сём, так и с ним это тоже было, и со мной было . А дело было так: летом мы с Милкой моею пошли грибков пособирать, да потом посушить на зиму побольше. Взяли по ведру, да и пошли. Места все знакомые, не раз пройдены. Уже много набрали, глянь - а знакомая поляна стоит вся выжженая. Я Милке говорю: “Это кто ж такую пакость сотворил?” Уставился в землю, а тут из-за бугра, из-за горы, вдруг поднимается что-то огромное и, что характерно, бесшумное, на цигарку похожее. В небо -шасть! И нету ничего, словно и не было . А мы с Милкой стоим - две статуи. Ты библию читал, про жену Лота? Вот столбами стоим. - В библии написано, что водку жрать нельзя. Поспешил резюмировать Трофим, закрывая рукой свой стопарик. - Не наливай мне! - То не про нас. И вообще, там про водку ни гу-гу, брешешь ты. - Серёга, ты не дочитал. Там в конце это написано. Но давай, по делу рассказывай! - Ну вот стоим, а Милка говорит: “Ты видел, или мне привиделось что? А?” Ну я её успокоил, что видел, было дело, а сам не свой - ноги дрожат, хотя, ты знаешь, не из пугливых. - Да, помню, медведя вместе валили. - А и Лёхе тоже такая встреча уготовилась. Только он после этой встречи, как одурелый. Всем рассказывает, что из него рёбра повынули. Тоже мне, Адам хренов! Мы вначале думали, что он это спьяну, с водки, но нет, Троша! ОНИ нас выживают! Мы с Милкой и детьми летом уедем в город - насовсем. На любую работу пойду. Не хочу, чтобы меня, или Милку, или деток наших разобрали на запчасти. Так-то, друг! - Да, дела! А ещё кто знает?-спросил Трофим. - Эй, мужики! Ставлю по стопарику каждому за правду. Давай , мужики, начистоту: кто с Объектами свиделся - рассказывай, в глаза глядя. И тут мужики этого селения, а их всего 9 с нашим Трофимом и Серёгой, стали рассказывать. И получилось, что все уже встречались нос к носу с гостями из Космоса, да только боялись говорить об этом: думали, засмеют за враки. Один сказал: - Мужики, я вот что думаю. Была это наша Земля, а сейчас Агрессор пришёл! Вышибають нас отсель, что скажете? Не хотят они, чтоб земля эта нашим детям, внукам досталася! Мы с семьёй двинем отсюда по весне. Я уже договорился в городе - печи буду строить, но не дамся им. Тут Кирил стукнул кулаком о стойку: - Слушайте сюда! Мужики, а что если их споить? Подкараулим, да нашей сорокоградусной угостим их, потом возьмём их кораблик и покатаемся. - А ума хватит тебе? Машину завести надо - это не собаками управлять! - Ты проспись, Кирюх! - А у меня мать чёрта видела,- сказал Фёдор шёпотом. - Мать говорит, приходил в дом чертяга зелёный, страшный! Весь дом оглядел. Наше радио со стены снял, разглядывал изнутри, снаружи. Наверно, кумекал: что за объект такой - чёрная тарелка на стенке, - а на мать и не глянул, будто её и не было. Потом вышел в сарай, где клетки с кролями, да с курями. Те заквохкали, что есть сил, да и стихли. Мать бросилась в сарай, как столбняк прошёл и ну кричать: “Ах ты, идол нерусский! Вор поганый!” Но никого в сарае уж не было. А только куры дохлые, да кроли! Надо тикать отсюда семьями! Нас тут немного - 9 домов! Найдём себе место в городе! Туда эти гады не сунутся, не попрут туда их шляпы. Они всё шастают, где народа поменьше, чтобы свои гадючьи дела делать! - Какие такие гадючьи дела? - Эх, не понимаете, что ль? Земля им наша нужна! Леса эти! Наш кислород! Нет у них кислорода на их шарике, вот и шастают сюда, воры! Прилетят сюда на каникулы кислородом подышать, да с собой увезти. Побалуют здесь, подышат кислородом да людей попугают - и восвояси летят. У нас тут чего-то такое есть, чего у них на планете нет, вот и летают. - А я отсюда не уеду! - чётко сказал Трофим. – Ишь, им чего надо! Не отдам свой Лес! Не отдам наш кислород! Всё наше- человечье! А что они сделают со мной?! - Очень даже сделают, Троша! - Трофим, ты деток-то пожалей! Им ведь всё равно в школу скоро! Надо и тебе сани готовить! - Детей, жену - отправлю. А сам останусь! Вы хотите сбежать - бегите! А я не уеду! Вот им! - и Трофим грозно показал кукиш. - Как же ты один тут останешься? Лес кругом! Волки, медведи, тайга... - Ну вот, не один я! Волки, Mедведи, Tайга! То всё наше, моё! Не отдам басурманам Землю! - Ладно, ладно, Трофим, не распаляйся! Оставайся на здоровье! - И останусь! - Трофим хлопнул дверью и вышел на мороз. Мирная звёздная ночь… Светит луна. Трофимовы шаги хрустят по снегу. -Я что, должен отдавать им своё небо ? Эти звёзды? Эту землю? Снег этот хрустящий! То всё моё и детей наших. Пусть летят восвояси! Дудки! Не их это всё! Настя уже спала, когда холодный от мороза Трофим нырнул под одеяло с мыслью: "И вот Настюху мою чего доброго, захотят разобрать на рёбра!" Он отчаянно и жарко прижался к жене: " Не отдам Настюху!” Утром Трофим сказал Насте: - Ты, Настюха, весной с ребятишками поедешь жить в город, к матери. - А ты? Ты что со мной разводишься? Иль другую в городе подыскал? - Что ты такое говоришь, Настюха! Я только о тебе и думаю, да о детях - им ведь скоро в школу! Да и тебе легче в городе. Ты же хотела! -Никуда не сдвинусь! А детям ещё два года до школы. - Настюх, что тебе скажу... вот что: отсюда все мужики с семьями хотят двинуть на Мурманск. Вчера с мужиками говорил - всех достали небесные объекты! А у Кирюхи мать чёрта видела! Чёрта- не чёрта . а гостя зелёненького видела! Так этот гад всю скотину поубивал и приёмник их попортил! Ну, словом, Настюха, не ждать нам от них ничего хорошего! Им Земля наша нужна! - Да ладно тебе, Троша! У Кирюхи семейка - все, включая мамашу, давно зелёного змия видят. Да и не поедет отсюда никто... байки это. - Эх, хорошо бы все остались! Землю, кислород наш надо защищать! - Да кто у тебя что отнимает! Ну летают себе, - и пусть летают. У нас небо общее! - Нет, погоди, не права ты. Это - Наше Небо. А у них своё где-то! Может, оно без кислорода - вот и летят сюда! А на нашем шарике есть Небо Русское, есть Французское, есть Американское и Японское. Но это, как лоскуты одеяла, а одеяло-то одно.Небо наше Человеческое, а у них своё, может, зелёное.Мы ведь люди, Настюха, а они - нет. Бес их знает- кто они! Зима снежная , суровая. Снег валит и валит. Возле дома Трофима к утру так намело, что двери завалило, и нужно было прорубаться наружу через двухметровый слой снега. Ох, и напотелся Трофим, пока высвободил дом из снежного плена! Целый день потратил, но прорубил дорогу от дома к сараю. Замёрзших курей отнесли в дом и поставили клетки в сенях. Кроли меховые - им хоть бы что, но и их занес Трофим, ну а собачки сами прибежали. Когда лет пять тому назад щенят принесли, то он всех собак назвал святыми именами: Филарет, Кирилл, Алексий, Артемий; ну и девчонки: Марфа и Софья. Конечно, кликал он их куда проще, да они и не знали своих архимандридских имён.. Куры дома отогрелись, сонно глядя на плиту и, не веря, что живы, задремали. Кроли, наоборот, ожили своей кролячей жизнью, завозились. А собаки на всё посматривали наблюдателями. Трофим перед сном решил разогреть баньку. Раскалил её, да так, что вокруг неё на метра два весь снег потаял; сам разделся, уже натёрся мылом, успел обмыться разок и даже начал шпарить веником, как вдруг банька словно загорелась. Трофим озирается, да не в баньке дело! Видит он через оконце, как над домом зависает что-то огромное, похожее на ту самую цигарку, о которой давеча разговор шёл, а от цигарки вниз свет идёт - прямо на его дом! Трофим голым, выбежал на снег и помчался к дому. В доме всё бело от света -такого яркого, что ничего не видать. Трофим с вытянутыми руками сделал шаг, другой, - упал и больше ничего не помнил. Он пришёл в себя от плача детей. Схватив скатерть на бегу , обмотался и влетел в спальню. Ребятишки, обнявшись, лежали на кровати - лица их были напуганы до ужаса, зубы непрерывно стучали, и они только еле выговорили, заикаясь: " Папочка, папочка!" - А мать где?- Трофим взял их на руки и закричал, предчувствуя беду: - Настюха, Настя! Он обежал весь дом, но Насти нигде не было. Трофим закутал детей и выбежал с ними в сарай, но и там не было Насти. С детьми в одеяле, он бросился к соседям. - Серёга, Людка - выручайте! Они взяли Настю! Он оставил детей у соседей и выбежал на улицу. - Настя! Настя! - кричал он одичавшим от страха голосом. И всё бегал по окрестностям, пока не заприметил у самой кромки леса какой-то комок. Что-то подсказало Трофиму, что надо бежать туда. И действительно: там, в снегу, без памяти лежала его Настюха. Он растёр ей лицо, руки , ноги, взял на руки и понёс домой. Настя лежала, закутанная в одеяло, никого не узнавая - ни мужа, ни плачущих своих детей. Она ничего не говорила и только смотрела, уставившись в одну точку. Зашли соседи. Посидели, посидели, головами покачали, а что тут скажешь? И только через месяца два, уже к весне, Настя словно опомнилась. Она стала вставать, но всё озиралась. Потом и на кухне захлопотала. Но чуть Трофим выйдет из дому в сарай или дрова нарубить во двор, Настя детей схватит - и под одеяло, где и лежат они, пока Трофим вернётся. А весной так получилось, что именно Настю с детьми Трофим первыми повёз в город. Свекрови он подробностей не рассказывал, а только сказал, что хворает Настя, и ей нужны помощь и уход. Сказал, что через месяц приедет навестить, и укатил обратно. А тут сельчане, узнав всю историю, тоже засобирались. И потянулись обозы в Мурманск один за другим. К июню в посёлке остался один Трофим. Ох, смурно у него на душе! Натаскал он брёвен хвойных, и начал он строгать человеков. “Вот, может, так и нас Бог создавал!” – думал, горько посмеиваясь, Трофим. Вначале неказисто получалось, но уж больно скучал Трофим по Настюхе, по детям, и так он складно её вырезал, да лицо покрасил краской, нарисовал ей глаза, рот, да одел в Настькины одежды и поставил у плиты. Затем детишек своих смастерил, да разукрасил: кто с игрушками, а кто с собачкою играет. Вот хлопочет Трофим у плиты и с Настюхой разговаривает. A потом настрогал Серёгу с Людкой , да других своих соседей - всем сделал по лицу , вкладывая душу, да одежды на всех не хватило. Поехал он навестить свою Настю да детишек в город. Какое счастье обнять жену и ребятишек! Погостил у них и засобирался обратно. -Опомнись, Трофим! Зачем тебе туда ехать! Вся твоя семья здесь, а ты отсюда...! - Я, - говорит Трофим, - один остался - кто защитит наше Небо, наш Кислород, нашу Землю?! На обратном пути он заехал на базар да купил всякого старого тряпья, мужского и женского. Всё погрузил на телегу - и домой. Дома он день за днём выстругивал деревянных людей. Одевал их в спортивные костюмы, ставил на лыжи, одевал в шубейки, выставлял у магазина, на полянах, у леса, у каждого дома бывших соседей… И все они при деле: кто на охоте, кто дрова рубит, кто на лыжах катит! А как пошёл снег, то наделал ещё людей из снега. И столько он людей поселил в посёлке! Столько здесь никогда и не жило! - Ну, басурманы зелёные! Мы свою Землю вам не отдадим! Это наша Земля! Детей наших, внуков и правнуков! Наша Тайга! Наш Кислород! И не суйтесь! Вон нас сколько! О чудаке Трофиме прознали в Мурманске. Приехали в тайгу телевизионщики. Глядят - у леса на санях, влекомых собаками, охотник сидит; проехали- лыжник бежит. У входа в дома приветствуют хозяева. Взяли у Трофима интервью и сделали о нём целую передачу. И тут повалили люди в тайгу: туристы, фотографы, операторы, репортёры и просто любопытный народ. Трофим доволен - не оставили люди Тайгу, не оставили Землю, не отдадут и Кислород, и это бескрайнее небо! А ведь где-то сидят в своих тарелках зелёненькие, да удивляются. - Вон сколько я людей сюда затащил!- так думает Трофим и строгает, строгает своих человечиков.