ОТРАЖЕНИЯ
Каждое утро человек говорит:" Доброе утро!" В надежде, что утро будет добрым , а день хорошим для него и для тех , кому он желает.
А если человеку 70 лет-он, как минимум говорит эти слова 67 лет! Если ничего не происходит плохого...Но для целой страны вырубились целых 4 года- 1460 недобрых утра, тяжёлых дней и страшных ночей.
. Для маленькой семилетней Дины, как и для всей страны начались годы с обратным отсчётом.
Началась война! Обрушились страны, дом, семья, жизнь и ее смысл.
Это сейчас каждое утро для неё и её друзей-настоящий праздник. И это сейчас каждое утро, жители Хайфы, уходя на работу по улице Герцилия, спотыкаются о бегущих куда-то многочисленных кошек. Летящих стайками, словно струйками живых рек - они бегут из кустов, подъездов и из под лестниц: чёрные, рыжие, белые и серые, полосатые и пятнистые . Все они сбегаются к эпицентру, как железные опилки, притянутые к магниту. А эпицентр - красивая, аккуратная старушка, одетая в довоенную манишку, с рассыпанными седыми кудряшками на худой , жилистой шейке. Её узловатые, но наманикюренные пальцы , достают из множества пакетов под номерами, вкуснейшую еду для благодарных, хвостатых друзей:
Герцелия No. 7-2пакета, 5 кошек;
Герцелия No. 9-3 пакета,9 кошек;
Герцелия No.11-3 пакета,10 кошек и так далее, и так далее...
По времени это занимает где-то 60 минут
Сейчас ей- Дине уже за 70 лет и она давно на пенсии. Но каждый день с 6 часов и почти до 7, она делает свой благородный обход, подкармливая дворовых питомцев, брошенных всеми, с нелёгкой своей кошачьей судьбой. Так она совершает свои рейды давно - каждый день с 1986 года . С тех пор, как приехала сюда в Израиль из далёкой России. Там, среди снегов, далеко от людей, стоит до сих пор деревня Серебровка – родина Дины.
В деревне Серебровка, неподалёку от Кунгура, до войны было домов 50. Беднота и голь перекатная! Всеми забытая Серебровка была последним звеном между свободными людьми и зоной. В народе Серебровку называли Калибровка-там отбирали зэков кого и куда отправлять. Кого в шахты, кого на лесоповал , или ещё куда... Дальше за деревней лес , огороженный проволокой, а за колючей проволокой вышки , землянки, в них -то и жили зэки. Кто из деревни ходил за грибами, да заходил далеко, видел дозорные вышки и дома шепотком рассказывал.
Жизнь в Серебровке не шла своим чередом. Она застоялась, как гнилое болото. Люди с едой перебивались с картошки на воду. За пайком хлеба нужно было идти в ближнюю деревню Кукуштан, а оттуда до Кунгура часа 3 пути в летний день . В стужу и говорить не о чем! А обратно возвращаться в промозглом ненастье по грязи и ухабам, чтобы принести краюху мокрого хлеба и отогреть его в домашней печурке! Печка -единственное теплое воспоминание о детстве, о Родине. Печка, отделяющая кухню от комнаты, соединяющая семью теплом, отогревающая душу и тело.
Так продолжалось пока семья не решила-нужно ехать к родне в Минск. Родня встретила хорошо , семья Дины стала отходить от голода. Ещё свободней они вздохнули, когда отец нашел работу на заводе, да и мама устроилась помошником фармацевта. В школе у Дины были хорошие оценки и добрые друзья. А главное в доме всегда был хлеб.
Все стали забывать о голодухе, когда внезапно грянула война. Сорок первый-это выстрел по стране, по жизненному укладу, по самой жизни , по сознанию людей. Чем ближе подбирался враг, тем плотнее сжималось кольцо страха. Есть ли что-то страшней лица войны! Это ожесточённые злобой и фанатичной идеей нелюди, которые с озверением каннибалов, оскаленные оружием, уничтожают людей, оставляя за собой горы трупов и запах смерти. Смерть, за kоторой охотятся зомби со свастикой, голод и холод для выживших людей и удавка страха, сжимающая ежеминутно.
Маленькая Дина бегала по мусоркам ресторанов, где пировали зомби . Это на неё и на всех остальных велась охота зомби со свастикой. Она, закутанная в лохмотья, , словно тень пробиралась по мусоркам и свалкам, завидуя кошкам, которым не нужно прятать всклочённые не аррийские мордочки. И отбирая себе мусорный дефицит у кошек, она извинялась: " простите, это маме, простите, это папе, а это мне,-шептала она своим собратьям по несчастью и несла эти мусорные явства родителям, которые прятались в подвале. А иногда наоборот- она делилась с кошками добытым куском плесневелого хлеба , уткнувшись в их пушистые спинки, она шептала слова благодарности кошкам и засыпала среди отбросов вместе с ними.
Бесконечные облавы , словно огромной резинкой с бумаги , стирали людей с лица земли. Когда Дина пробиралась по ночным свалкам, она видела как наполняют людьми грузовики, как заталкивают людей в эти, безразмерные зевы ,туда затолкали и её родителей, её родню, друзей знакомых и незнакомых.
И Дина сбежала из этого страшного города. Она долго бежала вдвоём со своей тенью- ей было очень страшно, но она стала привыкать к этому чувству. Так она бежала, пока не упала и не перестала чувствовать что- либо. Её , почти бездыханное тело , пропахшее мусором и кошками, нашли партизаны. Oни принесли её в землянку и отогрели. Когда жизнь, словно фителёк свечи, вновь затеплилась, её спрятали у одной деревенской жещины в подвале, за рассолом. За бочкой у бабы Насти был маленький погребок для картошки, присыпанный землёй и щебнем, неразличимый в стене. Вот там-то и сидела бедная затворница с мохнатой подружкой - Муркой.
С ней Дина делила одиночество, детские и не детские страхи, а также всё, что приносила добрая женщина . И под Муркино урчание, словно добрую музыку, она сладко засыпала. Там, в кромешной тьме подвала, за бочкой квашенной капусты, уткнувшись в пушистое мурлыканье, Дина поклялась, что если ей суждено будет жить, она отдаст свой долг и этой доброй женщине и кошкам.
И, лаская Мурку , она шептала им всем -всем кошкам, всем людям, помогавшим ей, им кормившим её, обогревших её, слова благодарности .
Дина сдержала своё слово, данное в подвале в то дважды солёное время: от слёз, от этой солёной жизни, что ей довелось узнать в своём детстве. Несчастный, затравленный ребёнок , на которого вели охоту , затаившийся среди кошек и людей- между жизнью и смертью. Но, как росток пробивается к свету, к жизни, даже через асфальт, так и Дина выжила и всё преодoлела.
Как сон прошло послевоенное время, затем учёба и работа, замужество, ребёнок. Ребёнок давно вырос в прекрасную девушку, которая уже своим детям рассказывает "Бабушкину и Мамину Историю" А им не верится, что люди могли дойти до такой черты- может этого не было и мама преувеличила, думали они. Какая страшная история!
В 1986 году Дина с мужем уехали в Израиль. Хотелось всё изменить в своей жизни, хотелось забыть те страшные страницы и начать новую жизнь. Но Дина не забыла о слове , данном в подвале-она отдавала долги всем. Ещё в шестидесятые годы ездила в Беларусь к своей спасительнице. К Дининой радости она была жива и здорова. Посетила Дина и своё убежище-подвал. В открытом люке подвала стояли соседи бабы Насти-Дининой спасительницы, они качали недоверчиво головой, поражаясь смелости бабы Насти и сочуствуя Дине. Особенно заохали, когда она показывала, как скорчившись сидела, в безвоздушном пространстве маленького погребка в подвале, о котором, Слава Богу, никто и не догадывался. . Как затекали ноги и спина. Как по ночам она выходила размяться, а баба Настя подкармливала, принося еду в фартуке, а затем Дина вновь пряталась. И тогда уж баба Настя заметала следы. И вновь ни света, ни времени и только крохотная надежда, что всё когда-нибудь кончится. Так ободряла баба Настя и Мурка подтверждала это своим мурлыканьем. Конечно ко времени приезда Дины, Мурки уже давно не было в живых, но Дине всё чудились Муркины желто-медовые глаза. А когда она закрыла свои и села на холодный пол подвала, доброе Муркино урчание пронизало её: тогдашний страх, боль утраты родных и близких и печаль сжали её сердце. Скорее, скорее наверх- к голубому небу!
И вот она далеко , она убежала от прошлого. Сюда все убегали от прошлого- все, кто живёт в стране Обетованной, прошли тяжёлый селекционный отбор на выживаемость. Судьба им часто кричала:
- Люди! А если вам сделать очень плохую жизнь, вы выживете?
А если хуже?
А если ещё хуже?
А если сделать её невыносимой?
Кричит нам всем судьба и ей отвечают люди:
-Да, да, да, мы выживем!
И выжили!
Остановите любого из прохожих на улице Хайфы, Иерусалима, или любого другого города в Израиле - они улыбаются, они живут, но их истории-истории невыносимых судеб. И никто не удивляется, что где-то ходит женщина с тысячей пакетиков и кормит кошек, возвращаясь в детство.
Герцелия No.35-3 пакетика;
Герцелия No. 37- 5 пакетиков...Целая тележка для поддержания жизни, чтобы не оборвалась нить, соединяющая тело и душу.
Жизнь возникает там, где душа озаряет тело по воле Неба и наперекор судьбе, вопреки закону о праве сильного, она существует и развивается. Жизнь вообще предлог, повод для испытания человеческой сущности, её нужности, как положительной космической энергии, давшей начало всему.
В далёких галактиках космическая пыль, в виде потоков "Леонид", мчится со скоростью света, в поисках возможности излить свои семена жизни в благоприятную среду. Этот жизнестроительный материал, в виде сверкающей пыли, гонимый мощной космической энергией ищет то единственное, а может не единственное место среди галактик, где бы он своим соприкосновением зародил новую жизнь: цветок, дерево, животное, человека,или новую звезду. Эта точка соприкосновения Неба и Земли и есть рождение Жизни. А эта Сверкающая Пыль, летящая во тьме со скоростью света -проекция всех нас: плохих и хороших, создающих и разрушающих, но вопреки всему доказывающих, пройдя все метаморфозы появления и развития, вопреки всему в Космосе и на Земле , живёт Единая Божественная Душа, объединяющая всех живых существ-будь то Человек, К ошка , Дерево, или Космическая Пыль.
Haifa, 2003